Одна из наиболее сложных и нерешенных задач физиологии высшей нервной деятельности — происхождение и функциональный смысл психического, того, что составляет мир субъективных переживаний человека. Существует мнение, что Павлов рассматривал эти вопросы вне пределов точногофизиологического анализа и даже запрещал использовать психологические термины в своей лаборатории. Но в знаменитой мадридской речи, произнесенной почти 100 лет назад, он говорил: Объективное исследование живого вещества <...> может и должно остаться таковым и тогда, когда оно доходит до высших проявлений животного организма, так называемых психических явлений у высших животных. Полученные объективные данные, руководствуясь подобием или тождеством внешних проявлений, наука перенесет рано или поздно и на наш субъективный мир и тем самым сразу и ярко осветит нашу столь таинственную природу, уяснит механизм и жизненный смысл того, что занимает человека все более — его сознание, муки егосознания. И далее: Жизненные явления, называемые психическими, хотя бы и наблюдаемые объективно у животных, все же отличаются, хотя бы постепени сложности, от чисто физиологических явлений. Фактически в этой речи обозначены два ключевых вопроса в исследовании психики и сознания: каковы механизмы психического (т.е. чем отличается степень их сложности) и каков их жизненный смысл. Как и предвидел основатель учения о высшей нервной деятельности, прогресс науки о мозге (неудержимый ход мысли) привел к тому, что изучением психических явлений стали заниматься ведущие специалисты психофизиологических лабораторий мира. Что же сейчас известно о субъективных переживаниях человека? Сколь продвинулась наука в расшифровке физиологических основ сознания?
展开▼
